20
Стареющий высокий мужчина со шрамом на левой щеке шел по испятнанной солнцем балке, направляясь к их костерку. Чага и Влад видели, как его остановил парень с запекшейся раной во лбу и начал что-то горячо доказывать. И, хотя в сторону новоприбывших не было брошено ни единого взгляда, оба почувствовали, что речь о них. Точнее, о Седом.
Высокий слушал, нахмурившись, потом неопределенно качнул пегой головой и двинулся дальше. Парень с явным вызовом бросил ему в спину негромкий, но, надо полагать, язвительный вопрос. Высокий обернулся и смерил сопляка презрительным взглядом.
- Лоб залечи, - низко проклокотал он. - А потом будешь Армаю советовать…
Подойдя, присел у костерка на корточки. Помолчали.
- Меня зовут Армай, - ворчливо представился он, обращаясь в основном к Чаге.
- Я слышала о тебе, - почтительно отозвалась она. - Меня зовут Чага. Его зовут Влад.
Вздернув седоватую бровь, Армай еще раз оглядел Влада.
- Совсем не слышит? - спросил он.
- Слышит, - сказала Чага. - Понимает не все.
Армай кивнул.
- Плохо. - Он взял не глядя толстую хворостину и рассеянно сломал ее одной рукой. Бросил оба куска в костер.
- Я знал Имку, - неожиданно сообщил он. - Чуткая была. Металл за день слышала. Девчонка еще, а уже Мать семейства…
Влад покосился на Чагу и увидел, что она слушает Армая с величайшим изумлением. А тот, не замечая, продолжал:
- Да… Ваши тогда кочевали в верховьях Большой реки. Если бы Имка захотела уйти к нам, я бы отнял у нее камни. Но она не захотела… Как она погибла?
Чага потупилась.
- Влада оглушил металл, - запинаясь, проговорила она. - Я осталась с ним, а остальные ушли вперед, и там их прижало к роще.
Она умолкла. Армай тоже молчал. Ребристая от мышц рука, дрогнув, потянулась за следующей хворостиной. Влад с боязливым уважением смотрел, как толстые, чуть ли не квадратного сечения пальцы смыкаются на хрупкой коричневой палке, готовясь безжалостно ее перекусить.
- Стальная птица, - процедил Армай, и Влад вздрогнул. - Говорят, что их насылают Приручившие металл. Вранье! Молодые закон забыли: стариков оставляют в степи, а зверей им не дают. Потому и металл поднимается, и стальные птицы падают! Последний год живем… На западе разоренные земли, на севере разоренные… Кто уцелел, бежит сюда… Ты должна знать Камаха.
- Я его знаю, - тихо сказала Чага.
- Вчера он ушел к озерам. С ним всего три человека, и он родственник Имки, он должен вас принять. - Армай помолчал и вдруг спросил, глянув пристально из-под тяжелых бровей: - Ночью бежите?
Чага быстро опустила голову, но Влад все же заметил, как сильно она побледнела.
- Да, - еле слышно сказала Чага.
- Постарайтесь к утру добраться до озер, - сказал Армай, поднимаясь. - Своим я запрещу, но тут еще два семейства, и им ваш зверь тоже нравится. - Он снова помолчал и заговорил с горечью: - Раньше так не было. Раньше, если кто нападал на слабое семейство, против него вся степь поднималась. Забыли закон…
Чага и Влад долго смотрели ему вслед. Фыркали звери, трещал костер.
- Ты ему веришь? - тревожно спросил Влад.
- Старый дурак! - с неожиданной яростью бросила Чага. - Имка у него чуткая была! Да она нас чуть ли не каждый день металлу подставляла!..
- Погоди, Имка - это Мать?
- А то кто же! - От бешенства на смуглых щеках Чаги проступил румянец. - Дряблая матка! Дура! Да если бы не она!..
- Успокойся, - попросил Влад. - Не знаю, как у вас, а у нас о мертвых плохо не говорят.
Он выбрал хворостину потоньше и, взяв ее посередине в хитро сложенный кулак (не зря он наблюдал за Армаем), нажал. М-да… С тем же успехом он мог сжимать ее до вечера. А если рывком? Нажал рывком и чуть не сломал палец. Криво усмехнулся и перехватил хворостину в обе руки.
- Не вздумай ломать об коленку! - быстро предупредила Чага.
- Ладно, - сказал Влад. - Не буду.
Сломал на весу и бросил половинки в костер.
- А ночью они за нами не погонятся?
- Побоятся, - сказала Чага. - Ночью один металл хорошо видит…
По балке гуляли сквозняки, растопыренные солнечные пятна шарили вокруг неярко горящего костра, то ощупывая невзначай обнаженный бицепс Влада, то украдкой оглаживая серебристый бок Седого…
Потом к ним подошла Мать одного из семейств, довольно молодая женщина с властным грубоватым лицом, и заговорила с Чагой. Предложила два мешочка соли, если Седой покроет одну из их самок. Чага согласилась, и Седого увели на случку.
- А вернут? - с сомнением спросил Влад.
- Конечно, вернут, - сказала Чага. - Мы же не в степи.
Влад вздохнул.
- Не надо было сюда сворачивать.
- Я не собиралась! Просто нас заметили!
Да-да, силуэт всадника на холме, сменившийся ритм бега…
- Чага, а от кого мы убегали?
Она отвернулась и с озабоченным видом принялась развязывать мешочек, как бы желая проверить, хороша ли заработанная Седым соль. Мешочек почему-то никак не желал развязываться. Влад уставился на ставшие вдруг неумелыми пальцы Чаги, и его наконец озарило.
- За нами вообще гнался кто-нибудь? - спросил он, понизив голос.
- Нет, - сдавленно ответила она, не оборачиваясь. - Просто я испугалась, что ты уйдешь. Так никто не делает… Все боятся, что их оставят в степи, сам никто не уходит… А ты другой. Я иногда боюсь тебя сильнее, чем металла. Не уходи больше! - внезапно попросила она и обернулась.
- Господи, Чага, - только и смог выговорить Влад.
21
Они действительно ушли ночью. Никем не преследуемые и ни разу не потревоженные металлом, они покачивались в седлах среди обильных звезд и высоких шуршащих трав. Потом небо стало бледнеть, прорисовалась черная гряда холмов, потянуло зябким утренним ветерком, - и пришлось поплотнее закутаться в колючие одеяла из шерсти зверя.
Потом взошло солнце. Тускло взблескивающая речушка потекла расплавленным металлом. Другой воды нигде видно не было, и Влад, хорошо запомнивший вчерашний совет Армая, забеспокоился.
- Чага, а где же озера?
- Там. - Она не глядя махнула рукой куда-то на запад.
- Как?.. - Влад растерялся. - Но ведь там же этот… родственник Матери… Если он действительно примет нас обоих…
Вместо ответа она затянула свою кошмарную песню.
- Чага!
Она оборвала ноту и усмехнулась.
- Камах - родственник Имки, это правда, - сказала она. - Но он еще и родственник Калбы. Хороши бы мы с тобой были, явившись к нему с Седым!..
Влад вникал в сказанное минуты две. А когда вник, закутался в одеяло еще плотнее. Зазнобило всерьез.
- Так это что же? Выходит, Армай посылал нас на смерть?
- Выходит, так…
- Но зачем?! Может быть, он просто не знал?
- Может быть, - сказала Чага. - Какая разница? Главное, что я знала…
Снова заклубились серо-зеленые, похожие на спутанную проволоку рощи, над северным горизонтом вставало, подобно айсбергу, пришедшее со стороны океана облако. Так, глядишь, и промочит. Дожди здесь короткие, но бурные. Все равно что постоять под водопадом? - эффект тот же…
Правда, нет худа без добра: в грозу металл не летает, видимо, велики помехи… Влад нагнулся поправить мягкое кожаное стремя, и в этот момент за рощей справа сверкнула на небосклоне вертикальная мгновенная царапина.
- Чага!
Она даже не повернула головы.
- Да, - сказала она. - Металл просыпается. Пока он только смотрит. Роиться начнет дней через пять. Но мы уже тогда будем далеко…
Привал устроили в полдень на берегу, поросшем чудовищным, как бамбук, камышом. После вычесывания зверей, омовения и прочих обязательных обрядов Влад рассудил, что до начала земляных работ у него еще есть час свободного времени. Скинув куртку и похожие на мокасины башмаки, он перепоясался потуже и начал тренировку.
Честно говоря, он был уверен, что Чага немедленно это безобразие прекратит, причем самым простым и надежным способом, а именно забросает распоряжениями, как она это делала всегда, завидев у него в руках нелюбимый ею блокнот. Однако, к удивлению Влада, Чага лишь поглядела на него с интересом и, взяв костяную лопатку, пошла рыть окопчик. Сама.